Но одна обязанность легла все-таки на мои плечи. Объясняться с Анджелином Масом не стал никто.

На счастье, граф был в ратуше, скрываясь, под видом наблюдений за ходом строительства, от назойливых домогательств со стороны виконтесс-невест. Он уже все знал — монахи-«смертники» озаботились, — и встретил меня на первом этаже ратуши мрачнее тучи.

— Ну-с, Груви, что вы можете сказать в свое оправдание? — пророкотал он, наступая.

— А что — я? Чуть что, сразу я! — позорно залепетал означенный Груви, не дожидаясь, пока гора мышц, которой угораздило родиться человеком, надвинется и нависнет, пылая праведным гневом властителя, действительно болеющего за свой город. — Я тут ни при чем. Это все они! Студенты!

— Как это благородно, — породистое лицо Анджелина исказилось от гнева, — свалить вину на другого.

— Но это действительно так! Поверь мне, Анж!

Он все-таки подошел, тяжело опуская руки мне на плечи.

— Я тебе верю, — прозвучал его голос. — Я тебе до сих пор верю, несмотря ни на что. Ты ведь помнишь, что ты мне обещал?

— По… помню, — кивнул, проглатывая комок в горле. — Они сильно тебя достают?

— Да, — Анджелин помрачнел. — Леди Якобина недавно обвинила меня в мужеложстве. Будь она мужчиной, я бы в тот же день вызвал ее на судебный поединок и прикончил, невзирая ни на что.

— Так скажи ей это! Припугни!

— Я пробовал. А она ответила, что в таком случае у меня только один шанс доказать обратное: жениться на ней как можно скорее. Иначе о моем «падении» станет известно в столице.

— Вот дрянь!

— Так что, сам понимаешь, ты должен кое-что для меня сделать. Сделаешь — и я замну эту проблему со студентами.

— Откуда они вообще взялись? — вырвалось у меня.

— От меня, — огорошил градоправитель. — Из ордена инквизиции прислали бумагу с приказом принять двух практикантов.

Я выругался, не особо стесняясь в выражениях. Значит, подозрения были верны. Кто-то из них — не настоящий студент и у него могла быть причина выкрасть рукопись. Кто-то работает на инквизицию; пусть в официальной бумаге говорилось о двоих, второй-то явно был прислан для отвода глаз. Но кто? Зимовит, который явно слишком туп для студента и как-то неадекватно реагирует на нежить? Или Дорис-Марджет, которая всюду сует нос не в свои дела? А что? Если есть женщины-некромантки, почему бы не быть женщине-инквизитору?

Об этом я и думал вечером, когда, не чуя под собой ног, ввалился в комнату и рухнул поперек кровати, не раздеваясь.

ГЛАВА 8

Но спокойно вздремнуть не удалось. Только-только смежил веки, как по комнате прошелся легкий сквозняк. С запахом вереска.

— Кого еще принесло на ночь глядя? — проворчал я, не открывая глаз. — Оставьте меня в покое!

— Так-то ты встречаешь свою жену, с которой почти год не виделся? — прошелестел голос, который я никак не ожидал услышать. — Значит, не настолько и соскучился…

— А? Что? — Меня словно подбросило. Усталость, остатки похмелья, сон — все исчезло без следа при виде высокой стройной фигуры, возникшей посреди комнаты. — Ты? Откуда? Прости…

Смерть стояла прямая, как натянутая струна. Стояла, опустив голову, но почему-то казалось, что из-под закрывающей лицо вуали ее сиреневые глаза смотрят прямо в душу.

— Дорогая… ты не представляешь, как я рад тебя видеть! Просто день сегодня выдался…

— Знаю. Ты что себе позволяешь? Думаешь, я прощу тебе такое пренебрежение?

О чем это она? Ах да… События на жальнике…

— Я ни в чем не виноват. Это все студенты!

— Это, значит, студенты уговорили тебя отправить их вместо себя? Это студенты заставили тебя наплевать на свою жену?

Не понимаю. Хоть убейте, не понимаю ничего!

— Если ты из-за выкопанного трупа, то…

— Из-за твоего несостоявшегося визита в храм! — воскликнула моя супруга. — Я ждала, что ты придешь, как обычно, а ты… не явился. Зато вместо тебя там полночи хозяйничала эта пара. А я тебя ждала! Тебя!

— Но как же так? — В голове было удивительно пусто. — Я думал, тебе безразлично. Думал, что мы в ссоре. — Пойди пойми этих женщин. Готов на коленях перед ними ползать — плохо, им не нужен муж-тряпка, чуть проявишь немного гордости и вспомнишь о самоуважении — так ты бесчувственный чурбан, что еще хуже. Как же вам угодить-то?

— Мало ли, что ты думал! — Смерть дернула плечиком с уверенностью женщины, знающей, что все мужчины мира по первому требованию готовы лечь к ее ногам. И ведь готовы! И лягут, причем, рано или поздно, абсолютно все. Но только я один готов сделать это по доброй воле.

Она наконец подняла глаза, обожгла меня взглядом.

— Я все-таки выбрала тебя…

Какой сладкой музыкой прозвучали эти слова! Столько всего хотелось сказать в ответ на это признание, но слов не хватало. Вместо ответа я шагнул ближе и заключил свою жену в объятия. Ее губы пахли вином и цветочным медом, а аромат вереска пьянил, туманя рассудок.

— Но ты должен понимать, — промолвила она несколько минут спустя, когда мы снова смогли говорить, — что я не принадлежу себе. Я — богиня! И не самая слабая. А ты…

— А я — тот, кого она назвала своим мужем. — Я смотрел в ее глаза и не мог насмотреться. — Тот, кто искал ее столько лет…

— Пятнадцать месяцев.

— Для меня они были похожи на годы.

Держась за руки, мы присели на кровать. Я смотрел на свою жену. Она время от времени поднимала на меня взгляд, и внутри все щемило от счастья.

— Так зачем ты хотел меня видеть? — прожурчал ее голос.

Что? Как — зачем?

— Ну, ты с таким упорством искал со мной встречи, что даже другие боги обратили на это внимание! Лад [12] — тот и вовсе прохода мне не давал, — вишневые губы улыбались.

— Я просто хотел… мне нужна твоя помощь! — опять мой длинный язык все испортил.

— Вот как?

Отступать было поздно, и я заговорил.

Историю женитьбы Анджелина Маса моя жена выслушала спокойно, даже глазом не моргнув. Как и перечисление всех обстоятельств, по которым мой названый брат — и с точки зрения всех предков рода Масов, брат на самом деле — не может жениться именно на этой девице.

— Ему позарез нужно как-то избавиться от такого союза, — объяснял я. — Лорд Вайвор сказал мне, что когда-то существовал закон, по которому последний мужской представитель семейства обязательно должен взять в жены сироту, дабы родственники жены не посягнули на его состояние. Но, понимаешь ли, мы с Анжем вроде как считаемся братьями, и этот закон не может нам помочь. Ведь Байты затребуют доказательств! Они прикажут некромантам допросить его умершую родню, и любой Мас — любой, даже покойные родители Анджелина! — подтвердит, что мы с ним братья по крови, а то и назовет еще пару-тройку неизвестных, но вполне живых Масов. Если бы наоборот, граф мог отказаться от этой свадьбы на законных основаниях, а в этом случае причин для отказа нет.

— И что ты хочешь от меня?

— Помоги мне!

— Как? Я — Смерть. Я могу только забрать кого-нибудь на вересковые пустоши — в том числе и в неурочное время. Но, насколько я поняла, там три девушки. Даже у меня нет такой власти, чтобы забрать всех троих просто так, ни с того ни с сего. Одна должна остаться, и эта одна станет женой твоего названого брата, как ни крути.

— Тогда, может быть… — на память пришел давний разговор, когда граф в первый раз сообщил потрясающую новость, — может быть, найдется какая-нибудь… э-э-э… жена?

— Где я ее тебе возьму?

Я посмотрел в ее сиреневые глаза. Безумная мысль мелькнула и… нет, не погасла, а вспыхнула ярким огоньком, разогнавшим мрак:

— Ты!

— Я?

— Побудь женой Анжа! Ты же все равно, если верить призракам, супруга одного из потомков этого рода, так не все ли равно чья? Ну что тебе стоит? Ты просто явишься в нужный момент и скажешь, что не отдашь его другой, пока стоит этот мир. Что Анджелин Мас принадлежит тебе, что у тебя на него все права и что ты не допустишь, чтобы на него посягала другая, кем бы эта другая ни была. Что рано или поздно вы должны воссоединиться, а до этого срока… Ну, не важно, что там за сроки. Важно, что они поверят!